Новые документы по истории изучения Восточного Туркестана из Турфанского собрания

Бухарин Михаил Д.

doi:10.31857/S013038640013389-5

Русский

Войти Регистрация

Главная>Выпуск 1>Новые документы по истории изучения Восточного Туркестана из Турфанского собрания

Новые документы по истории изучения Восточного Туркестана из Турфанского собрания

Оглавление

Аннотация Оценить Содержание публикации

Библиография Комментарии

Новые документы по истории изучения Восточного Туркестана из Турфанского собрания

Аннотация

Код статьи

S013038640013389-5-1

DOI

10.31857/S013038640013389-5

Тип публикации

Статья

Статус публикации

Опубликовано

Авторы

Бухарин Михаил Дмитриевич Связаться с автором

ORCID: 0000-0002-3590-016X

Аффилиация: Институт всеобщей истории РАН
Адрес: Российская Федерация, Москва

Выпуск

Выпуск 1

Страницы

214-222

Аннотация

Северо-Западный Китай в целом и Восточный Туркестан в частности играли значительную роль в истории Древности и Средневековья, выступая связующим звеном между цивилизациями Дальнего Востока, Центральной и Южной Азии, Ближнего Востока и Средиземноморья. С конца XIX в. до начала Первой мировой войны несколько археологических экспедиций из России, Германии, Великобритании, Франции, Японии и Швеции исследовали оазисы Восточного Туркестана. Важнейшую роль в этом процессе играли экспедиции Русского и Берлинского комитетов, работавшие под руководством С.Ф. Ольденбурга с 1909‒1910 и 1914‒1915 гг. и А. Грюнведеля и А. фон Ле Кока, работавшие в 1902‒1913 гг. соответственно. Значительная часть накопленных материалов до сих пор не введена в научный оборот, а наименее известными являются результаты работ экспедиции М.М. Березовского (1905‒1907 гг.), также снаряженная Русским комитетом. Одновременная работа российских и немецких экспедиций привела к конфликту, к которому немецкие ученые готовились заранее, опираясь в том числе на поддержку дипломатов Великобритании, в частности британского консула в Кашгаре Дж. Макартни. В статье публикуются три документа из Турфанского собрания (Музей азиатского искусства, Берлин), проливающие свет на историю российско-германско-британского противостояния в Восточном Туркестане в 1906‒1908 гг. Как показывают данные документы, все сведения о деятельности российских археологов немедленно передавались в Берлин, немецкие исследователи заранее готовили запасные пути возвращения в Германию через Индию, а не через Россию, готовясь к развитию конфликта с российскими коллегами.

Ключевые слова

Центральная Азия, Восточный Туркестан, Северо-Западный Китай, «Большая игра», история археологии

Классификатор

Получено

30.06.2020

Дата публикации

29.01.2021

Всего подписок

Всего просмотров

1733

Оценка читателей

0.0 (0 голосов)

Цитировать Скачать pdf

ГОСТ	Бухарин М. Д. Новые документы по истории изучения Восточного Туркестана из Турфанского собрания // Новая и Новейшая история. – 2021. – Выпуск 1 C. 214-222 . URL: https://nni.jes.su/s013038640013389-5-1/. DOI: 10.31857/S013038640013389-5
MLA	Bukharin, Mikhail "New Documents on the History of Exploration of East Turkestan from the Turfan-Sammlung." Novaia i noveishaia istoriia. 1 (2021).:214-222. DOI: 10.31857/S013038640013389-5
APA	Bukharin M. (2021). New Documents on the History of Exploration of East Turkestan from the Turfan-Sammlung. Novaia i noveishaia istoriia. no. 1, pp.214-222 DOI: 10.31857/S013038640013389-5

Доступ к дополнительным сервисам

Дополнительные сервисы только на эту статью

Преимущества сервисов

100 руб. / 1.0 SU

Дополнительные сервисы на весь выпуск”

Преимущества сервисов

920 руб. / 16.0 SU

Дополнительные сервисы на все выпуски за 2021 год

Преимущества сервисов

4224 руб. / 84.0 SU


1	Несмотря на кажущуюся удаленность от главных центров экономического и политического развития цивилизаций Центральной Азии и Дальнего Востока, Северо-Западный Китай в целом и Восточный Туркестан в частности, занимающий территорию современного Синьцзян-Уйгурского автономного округа КНР, был и остается одним из узловых пунктов мировой истории. В Древности и раннем Средневековье через этот регион проходила одна из ветвей Великого Шелкового пути, соединявшая Дальний Восток, Южную и Центральную Азию, Ближний Восток и Средиземноморье. Вполне закономерно, что именно в Восточном Туркестане и в прилегающих регионах в разное время процветали различные религиозные системы, стимулировавшие развитие своеобразных направлений в искусстве и литературе.	Несмотря на кажущуюся удаленность от главных центров экономического и политического развития цивилизаций Центральной Азии и Дальнего Востока, Северо-Западный Китай в целом и Восточный Туркестан в частности, занимающий территорию современного Синьцзян-Уйгурского автономного округа КНР, был и остается одним из узловых пунктов мировой истории. В Древности и раннем Средневековье через этот регион проходила одна из ветвей Великого Шелкового пути, соединявшая Дальний Восток, Южную и Центральную Азию, Ближний Восток и Средиземноморье. Вполне закономерно, что именно в Восточном Туркестане и в прилегающих регионах в разное время процветали различные религиозные системы, стимулировавшие развитие своеобразных направлений в искусстве и литературе. Несмотря на кажущуюся удаленность от главных центров экономического и политического развития цивилизаций Центральной Азии и Дальнего Востока, Северо-Западный Китай в целом и Восточный Туркестан в частности, занимающий территорию современного Синьцзян-Уйгурского автономного округа КНР, был и остается одним из узловых пунктов мировой истории. В Древности и раннем Средневековье через этот регион проходила одна из ветвей Великого Шелкового пути, соединявшая Дальний Восток, Южную и Центральную Азию, Ближний Восток и Средиземноморье. Вполне закономерно, что именно в Восточном Туркестане и в прилегающих регионах в разное время процветали различные религиозные системы, стимулировавшие развитие своеобразных направлений в искусстве и литературе.

2	Одним из главных памятников средневекового искусства и архитектуры Северо-Западного Китая является Цянфодун («Пещеры тысячи будд»), расположенный рядом с совр. Дуньхуаном. Этот памятник состоит из более чем 700 буддийских пещерных храмов, сохранивших росписи, скульптуру, надписи, рукописи различного содержания, покрывающие более 1000 лет развития буддийского искусства и литературы, и впитавшего в себя традиции нескольких школ. Наиболее интенсивный период изучения Цянфодуна приходится на начало ХХ в., когда на нем работали экспедиции М.А. Стейна (1907 г.), П. Пельо (1908 г.) и С.Ф. Ольденбурга (1914‒1915 гг.). Памятник подвергался разрушению в результате природного и антропогенного воздействия, и архивные материалы, относящиеся к начальному периоду исследования Цянфодуна, имеют исключительное значение для реконструкции его облика, частично утерянного.	Одним из главных памятников средневекового искусства и архитектуры Северо-Западного Китая является Цянфодун («Пещеры тысячи будд»), расположенный рядом с совр. Дуньхуаном. Этот памятник состоит из более чем 700 буддийских пещерных храмов, сохранивших росписи, скульптуру, надписи, рукописи различного содержания, покрывающие более 1000 лет развития буддийского искусства и литературы, и впитавшего в себя традиции нескольких школ. Наиболее интенсивный период изучения Цянфодуна приходится на начало ХХ в., когда на нем работали экспедиции М.А. Стейна (1907 г.), П. Пельо (1908 г.) и С.Ф. Ольденбурга (1914‒1915 гг.). Памятник подвергался разрушению в результате природного и антропогенного воздействия, и архивные материалы, относящиеся к начальному периоду исследования Цянфодуна, имеют исключительное значение для реконструкции его облика, частично утерянного. Одним из главных памятников средневекового искусства и архитектуры Северо-Западного Китая является Цянфодун («Пещеры тысячи будд»), расположенный рядом с совр. Дуньхуаном. Этот памятник состоит из более чем 700 буддийских пещерных храмов, сохранивших росписи, скульптуру, надписи, рукописи различного содержания, покрывающие более 1000 лет развития буддийского искусства и литературы, и впитавшего в себя традиции нескольких школ. Наиболее интенсивный период изучения Цянфодуна приходится на начало ХХ в., когда на нем работали экспедиции М.А. Стейна (1907 г.), П. Пельо (1908 г.) и С.Ф. Ольденбурга (1914‒1915 гг.). Памятник подвергался разрушению в результате природного и антропогенного воздействия, и архивные материалы, относящиеся к начальному периоду исследования Цянфодуна, имеют исключительное значение для реконструкции его облика, частично утерянного.

3	История изучения Восточного Туркестана и дуньхуановедение как научные дисциплины обладают примечательной особенностью: «история изучения» до настоящего времени не отделилась от собственно «изучения», так как целый ряд источников, базовых для истории Северо-Западного Китая значительных периодов до сих пор не введены в научный оборот. Лишь в 2020 г. подготовлено к печати «Описание пещер Чан-фо-дуна близ Дунь-хуана» выдающегося востоковеда академика С.Ф. Ольденбурга, подготовленное в черновой рукописи по результатам Второй Русской Туркестанской экспедиции 1914‒1915 гг.¹ Судьба этой работы крайне сложная: рукописные черновики и фотоматериалы должны были лечь в основу шеститомной публикации, однако послереволюционное лихолетье, вызвавшее значительные трудности в жизни Академии наук (С.Ф. Ольденбург в 1904‒1929 гг. исполнял должность ее непременного секретаря), сменившееся «академическим делом» и опалой, болезни в последние годы жизни оказались непреодолимым препятствием для подготовки этой работы к печати самим академиком Ольденбургом. К 1940 г. рукопись «Описания пещер…» была перепечатана на машинке Е.Г. Ольденбург (вдовой Сергея Федоровича) и О.А. Крауш. Один экземпляр, сданный затем на хранение в архив АН СССР (ныне ‒ Санкт-Петербургский филиал Архива РАН) бегло отредактировал академик Ф.И. Щербатской. При перепечатке были допущены ошибки при передаче номенклатуры, а два экземпляра, сданные в Государственный Эрмитаж и в Институт востоковедения АН СССР (ныне ‒ Институт восточных рукописей РАН), Щербатской не редактировал вообще. Тем не менее с экземпляра, хранящегося в Эрмитаже, был сделан перевод на китайский язык². Таким образом, даже базовый источник по истории и истории изучения Восточного Туркестана введен в научный оборот на языке оригинала с должной предпечатной редакторской подготовкой только в 2020 г. 1. Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX ‒ первой трети ХХ века. Т. V. Вторая Русская Туркестанская экспедиция 1914‒1915 гг. С. Ф. Ольденбург. Описание пещер Чан-фо-дуна близ Дунь-хуана / Под ред. М.Д. Бухарина, М.Б. Пиотровского, И.В. Тункиной. М., 2020. 2. Памятники искусства из Дуньхуана, хранящиеся в Государственном Эрмитаже. Т. VI / Отв. ред. Л.Н. Меньшиков, Вей Тун-сянь. Шанхай, 2005. (На кит. яз.)	История изучения Восточного Туркестана и дуньхуановедение как научные дисциплины обладают примечательной особенностью: «история изучения» до настоящего времени не отделилась от собственно «изучения», так как целый ряд источников, базовых для истории Северо-Западного Китая значительных периодов до сих пор не введены в научный оборот. Лишь в 2020 г. подготовлено к печати «Описание пещер Чан-фо-дуна близ Дунь-хуана» выдающегося востоковеда академика С.Ф. Ольденбурга, подготовленное в черновой рукописи по результатам Второй Русской Туркестанской экспедиции 1914‒1915 гг.<sup>1</sup> Судьба этой работы крайне сложная: рукописные черновики и фотоматериалы должны были лечь в основу шеститомной публикации, однако послереволюционное лихолетье, вызвавшее значительные трудности в жизни Академии наук (С.Ф. Ольденбург в 1904‒1929 гг. исполнял должность ее непременного секретаря), сменившееся «академическим делом» и опалой, болезни в последние годы жизни оказались непреодолимым препятствием для подготовки этой работы к печати самим академиком Ольденбургом. К 1940 г. рукопись «Описания пещер…» была перепечатана на машинке Е.Г. Ольденбург (вдовой Сергея Федоровича) и О.А. Крауш. Один экземпляр, сданный затем на хранение в архив АН СССР (ныне ‒ Санкт-Петербургский филиал Архива РАН) бегло отредактировал академик Ф.И. Щербатской. При перепечатке были допущены ошибки при передаче номенклатуры, а два экземпляра, сданные в Государственный Эрмитаж и в Институт востоковедения АН СССР (ныне ‒ Институт восточных рукописей РАН), Щербатской не редактировал вообще. Тем не менее с экземпляра, хранящегося в Эрмитаже, был сделан перевод на китайский язык<sup>2</sup>. Таким образом, даже базовый источник по истории и истории изучения Восточного Туркестана введен в научный оборот на языке оригинала с должной предпечатной редакторской подготовкой только в 2020 г. История изучения Восточного Туркестана и дуньхуановедение как научные дисциплины обладают примечательной особенностью: «история изучения» до настоящего времени не отделилась от собственно «изучения», так как целый ряд источников, базовых для истории Северо-Западного Китая значительных периодов до сих пор не введены в научный оборот. Лишь в 2020 г. подготовлено к печати «Описание пещер Чан-фо-дуна близ Дунь-хуана» выдающегося востоковеда академика С.Ф. Ольденбурга, подготовленное в черновой рукописи по результатам Второй Русской Туркестанской экспедиции 1914‒1915 гг.<sup>1</sup> Судьба этой работы крайне сложная: рукописные черновики и фотоматериалы должны были лечь в основу шеститомной публикации, однако послереволюционное лихолетье, вызвавшее значительные трудности в жизни Академии наук (С.Ф. Ольденбург в 1904‒1929 гг. исполнял должность ее непременного секретаря), сменившееся «академическим делом» и опалой, болезни в последние годы жизни оказались непреодолимым препятствием для подготовки этой работы к печати самим академиком Ольденбургом. К 1940 г. рукопись «Описания пещер…» была перепечатана на машинке Е.Г. Ольденбург (вдовой Сергея Федоровича) и О.А. Крауш. Один экземпляр, сданный затем на хранение в архив АН СССР (ныне ‒ Санкт-Петербургский филиал Архива РАН) бегло отредактировал академик Ф.И. Щербатской. При перепечатке были допущены ошибки при передаче номенклатуры, а два экземпляра, сданные в Государственный Эрмитаж и в Институт востоковедения АН СССР (ныне ‒ Институт восточных рукописей РАН), Щербатской не редактировал вообще. Тем не менее с экземпляра, хранящегося в Эрмитаже, был сделан перевод на китайский язык<sup>2</sup>. Таким образом, даже базовый источник по истории и истории изучения Восточного Туркестана введен в научный оборот на языке оригинала с должной предпечатной редакторской подготовкой только в 2020 г.
	1. Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX ‒ первой трети ХХ века. Т. V. Вторая Русская Туркестанская экспедиция 1914‒1915 гг. С. Ф. Ольденбург. Описание пещер Чан-фо-дуна близ Дунь-хуана / Под ред. М.Д. Бухарина, М.Б. Пиотровского, И.В. Тункиной. М., 2020.<br><br>2. Памятники искусства из Дуньхуана, хранящиеся в Государственном Эрмитаже. Т. VI / Отв. ред. Л.Н. Меньшиков, Вей Тун-сянь. Шанхай, 2005. (На кит. яз.)
4	За последние годы в серии «Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX ‒ первой трети ХХ века» издано несколько сотен источников, относящихся к истории Восточного Туркестана. Ценность этих источников, однако, значительно шире восточно-туркестанского контекста, они проливают свет на многие обстоятельства внешней политики Российской империи и соседних стран, развитию науки и образования в России. Между тем значительный объем источников остается неизданным. Если место хранения материалов экспедиций М.А. Стейна хорошо известно (Британский музей), то судьба рукописных материалов четырех Прусских Императорских турфанских экспедиций, работавших в Восточном Туркестане под руководством А. Грюнведеля в 1902‒1903 и в 1905‒1907 и А. фон Ле Кока в 1904‒1905 и в 1913‒1914 гг.³ остается крайне неясной. До сих пор не издан ни один рукописный документ, относящийся к их истории. Место хранения дневников, маршрутных и бухгалтерских расчетов, иных рукописных материалов, составлявшихся в ходе работ, доподлинно неизвестно. 3. Кратко, но красочно историю этих экспедиций см.: Dreyer C. Abenteuer Seidenstrasse. Die Berliner Turfan-Expeditionen. 1902‒1914. Leipzig, 2015.	За последние годы в серии «Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX ‒ первой трети ХХ века» издано несколько сотен источников, относящихся к истории Восточного Туркестана. Ценность этих источников, однако, значительно шире восточно-туркестанского контекста, они проливают свет на многие обстоятельства внешней политики Российской империи и соседних стран, развитию науки и образования в России. Между тем значительный объем источников остается неизданным. Если место хранения материалов экспедиций М.А. Стейна хорошо известно (Британский музей), то судьба рукописных материалов четырех Прусских Императорских турфанских экспедиций, работавших в Восточном Туркестане под руководством А. Грюнведеля в 1902‒1903 и в 1905‒1907 и А. фон Ле Кока в 1904‒1905 и в 1913‒1914 гг.<sup>3</sup> остается крайне неясной. До сих пор не издан ни один рукописный документ, относящийся к их истории. Место хранения дневников, маршрутных и бухгалтерских расчетов, иных рукописных материалов, составлявшихся в ходе работ, доподлинно неизвестно. За последние годы в серии «Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX ‒ первой трети ХХ века» издано несколько сотен источников, относящихся к истории Восточного Туркестана. Ценность этих источников, однако, значительно шире восточно-туркестанского контекста, они проливают свет на многие обстоятельства внешней политики Российской империи и соседних стран, развитию науки и образования в России. Между тем значительный объем источников остается неизданным. Если место хранения материалов экспедиций М.А. Стейна хорошо известно (Британский музей), то судьба рукописных материалов четырех Прусских Императорских турфанских экспедиций, работавших в Восточном Туркестане под руководством А. Грюнведеля в 1902‒1903 и в 1905‒1907 и А. фон Ле Кока в 1904‒1905 и в 1913‒1914 гг.<sup>3</sup> остается крайне неясной. До сих пор не издан ни один рукописный документ, относящийся к их истории. Место хранения дневников, маршрутных и бухгалтерских расчетов, иных рукописных материалов, составлявшихся в ходе работ, доподлинно неизвестно.
	3. Кратко, но красочно историю этих экспедиций см.: <em>Dreyer</em><em> </em><em>C</em>. Abenteuer Seidenstrasse. Die Berliner Turfan-Expeditionen. 1902‒1914. Leipzig, 2015.
5	Нельзя сказать, что археологическое изучение Центральной Азии было непосредственно частью «Большой игры» ‒ противостояния России и Великобритании за преобладание в регионе. Тем не менее эта «холодная война» отражалась на подготовке работ и их развитии. Документы, относящиеся к истории российских, немецких, английских экспедиций, имеют прямое отношение не только к истории науки, но и к политической истории. В этой связи каждый новый обнаруженный документ имеет значительную ценность. Общий контекст научного исследования Северо-Западного Китая еще только восстанавливается, по этой причине значение того или иного документа может многократно вырасти.	Нельзя сказать, что археологическое изучение Центральной Азии было непосредственно частью «Большой игры» ‒ противостояния России и Великобритании за преобладание в регионе. Тем не менее эта «холодная война» отражалась на подготовке работ и их развитии. Документы, относящиеся к истории российских, немецких, английских экспедиций, имеют прямое отношение не только к истории науки, но и к политической истории. В этой связи каждый новый обнаруженный документ имеет значительную ценность. Общий контекст научного исследования Северо-Западного Китая еще только восстанавливается, по этой причине значение того или иного документа может многократно вырасти. Нельзя сказать, что археологическое изучение Центральной Азии было непосредственно частью «Большой игры» ‒ противостояния России и Великобритании за преобладание в регионе. Тем не менее эта «холодная война» отражалась на подготовке работ и их развитии. Документы, относящиеся к истории российских, немецких, английских экспедиций, имеют прямое отношение не только к истории науки, но и к политической истории. В этой связи каждый новый обнаруженный документ имеет значительную ценность. Общий контекст научного исследования Северо-Западного Китая еще только восстанавливается, по этой причине значение того или иного документа может многократно вырасти.

6	В настоящий момент история российско-немецкого научного противостояния в Восточном Туркестане реконструируется в основном на материале российских архивных собраний. Небольшой процент документов происходит из Турфанского собрания Музея азиатского искусства в Берлине. Эти материалы были недавно изданы⁴. Повторные поиски в коллекции музея привели к обнаружению еще трех документов, имеющих непосредственное отношение к истории работ российских экспедиций в Восточном Туркестане и не опубликованных ранее. Благодаря любезности хранителя коллекции Карен Дрейер появилась возможность их издать. 4. Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX – первой трети XX века. Т. I: Эпистолярные документы из архивов Российской академии наук и Турфанского собрания / Под общ. ред. М.Д. Бухарина. М., 2018.	В настоящий момент история российско-немецкого научного противостояния в Восточном Туркестане реконструируется в основном на материале российских архивных собраний. Небольшой процент документов происходит из Турфанского собрания Музея азиатского искусства в Берлине. Эти материалы были недавно изданы<sup>4</sup>. Повторные поиски в коллекции музея привели к обнаружению еще трех документов, имеющих непосредственное отношение к истории работ российских экспедиций в Восточном Туркестане и не опубликованных ранее. Благодаря любезности хранителя коллекции Карен Дрейер появилась возможность их издать. В настоящий момент история российско-немецкого научного противостояния в Восточном Туркестане реконструируется в основном на материале российских архивных собраний. Небольшой процент документов происходит из Турфанского собрания Музея азиатского искусства в Берлине. Эти материалы были недавно изданы<sup>4</sup>. Повторные поиски в коллекции музея привели к обнаружению еще трех документов, имеющих непосредственное отношение к истории работ российских экспедиций в Восточном Туркестане и не опубликованных ранее. Благодаря любезности хранителя коллекции Карен Дрейер появилась возможность их издать.
	4. Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX – первой трети XX века. Т. I: Эпистолярные документы из архивов Российской академии наук и Турфанского собрания / Под общ. ред. М.Д. Бухарина. М., 2018.
7	Первый документ представляет собой письмо, написанное А. Грюнведелем Р. Пишелю 25 февраля 1906 г., т.е. в начале работ Третьей Прусской Императорской Турфанской экспедиции. Альберт Грюнведель (Albert Grünwedel, 1856‒1935) руководил работой экспедиции, которая, как и три другие экспедиции, были снаряжены министерством культуры Германии. Рихард Пишель (Richard Pischel, 1849–1908) – крупный немецкий востоковед-индолог. В 1888–1902 гг. Пишель занимал пост управляющего делами и библиотекаря «Немецкого востоковедного общества» (Deutsche Morgenländische Gesellschaft). С 1900 г. Пишель – ректор университета Галле; с 1902 г. – профессор кафедры индологии в университете Фридриха-Вильгельма (Берлин). Пишель возглавлял Турфанский комитет ‒ орган, который координировал всю работу немецких ученых в Восточном Туркестане.	Первый документ представляет собой письмо, написанное А. Грюнведелем Р. Пишелю 25 февраля 1906 г., т.е. в начале работ Третьей Прусской Императорской Турфанской экспедиции. Альберт Грюнведель (Albert Grünwedel, 1856‒1935) руководил работой экспедиции, которая, как и три другие экспедиции, были снаряжены министерством культуры Германии. Рихард Пишель (Richard Pischel, 1849–1908) – крупный немецкий востоковед-индолог. В 1888–1902 гг. Пишель занимал пост управляющего делами и библиотекаря «Немецкого востоковедного общества» (Deutsche Morgenländische Gesellschaft). С 1900 г. Пишель – ректор университета Галле; с 1902 г. – профессор кафедры индологии в университете Фридриха-Вильгельма (Берлин). Пишель возглавлял Турфанский комитет ‒ орган, который координировал всю работу немецких ученых в Восточном Туркестане. Первый документ представляет собой письмо, написанное А. Грюнведелем Р. Пишелю 25 февраля 1906 г., т.е. в начале работ Третьей Прусской Императорской Турфанской экспедиции. Альберт Грюнведель (Albert Grünwedel, 1856‒1935) руководил работой экспедиции, которая, как и три другие экспедиции, были снаряжены министерством культуры Германии. Рихард Пишель (Richard Pischel, 1849–1908) – крупный немецкий востоковед-индолог. В 1888–1902 гг. Пишель занимал пост управляющего делами и библиотекаря «Немецкого востоковедного общества» (Deutsche Morgenländische Gesellschaft). С 1900 г. Пишель – ректор университета Галле; с 1902 г. – профессор кафедры индологии в университете Фридриха-Вильгельма (Берлин). Пишель возглавлял Турфанский комитет ‒ орган, который координировал всю работу немецких ученых в Восточном Туркестане.

8	В ходе экспедиции немецкие исследователи работали на городищах Куча, Кумтура, Кызыл, Шорчук (Шикшин), Асса-шари, Иликёль и Хами. Работа шла параллельно с деятельностью экспедиции М.М. Березовского (1848‒1912 гг.), снаряженной Русским комитетом, которым руководил академик В.В. Радлов. Экспедиция Березовского работала в Восточном Туркестане в 1905‒1907 гг. На период одновременного ведения работ экспедиций Грюнведеля и Березовского пришелся наиболее острый момент в развитии конфликта между двумя экспедициями ‒ один из наиболее сложных периодов в истории археологического изучения Восточного Туркестана и в отношениях между Русским и Берлинским Турфанскими комитетами. Еще до начала работ, уже в 1903‒1904 гг., оба комитета заключили договор о разделе областей ведения работ. Обстоятельства развития конфликта ввиду нарушения положений данного договора ранее уже рассматривался⁵ Достаточно повторить, что окончательную редакцию договора составили, вероятно, в устной форме, и она была известна лишь С.Ф. Ольденбургу и А. Грюнведелю: В. В. Радлова, Р. Пишеля и М.М. Березовского по какой-то причине не посвятили в детали. 5. Бухарин М.Д. «Тяжелы эти окраины…». Изучение Восточного Туркестана и Монголии в конце XIX – начале XX века // Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX – первой трети XX вв. Т. I: Эпистолярные документы из архивов Российской академии наук и Турфанского собрания. М., 2018. С. 29‒56.	В ходе экспедиции немецкие исследователи работали на городищах Куча, Кумтура, Кызыл, Шорчук (Шикшин), Асса-шари, Иликёль и Хами. Работа шла параллельно с деятельностью экспедиции М.М. Березовского (1848‒1912 гг.), снаряженной Русским комитетом, которым руководил академик В.В. Радлов. Экспедиция Березовского работала в Восточном Туркестане в 1905‒1907 гг. На период одновременного ведения работ экспедиций Грюнведеля и Березовского пришелся наиболее острый момент в развитии конфликта между двумя экспедициями ‒ один из наиболее сложных периодов в истории археологического изучения Восточного Туркестана и в отношениях между Русским и Берлинским Турфанскими комитетами. Еще до начала работ, уже в 1903‒1904 гг., оба комитета заключили договор о разделе областей ведения работ. Обстоятельства развития конфликта ввиду нарушения положений данного договора ранее уже рассматривался<sup>5</sup> Достаточно повторить, что окончательную редакцию договора составили, вероятно, в устной форме, и она была известна лишь С.Ф. Ольденбургу и А. Грюнведелю: В. В. Радлова, Р. Пишеля и М.М. Березовского по какой-то причине не посвятили в детали. В ходе экспедиции немецкие исследователи работали на городищах Куча, Кумтура, Кызыл, Шорчук (Шикшин), Асса-шари, Иликёль и Хами. Работа шла параллельно с деятельностью экспедиции М.М. Березовского (1848‒1912 гг.), снаряженной Русским комитетом, которым руководил академик В.В. Радлов. Экспедиция Березовского работала в Восточном Туркестане в 1905‒1907 гг. На период одновременного ведения работ экспедиций Грюнведеля и Березовского пришелся наиболее острый момент в развитии конфликта между двумя экспедициями ‒ один из наиболее сложных периодов в истории археологического изучения Восточного Туркестана и в отношениях между Русским и Берлинским Турфанскими комитетами. Еще до начала работ, уже в 1903‒1904 гг., оба комитета заключили договор о разделе областей ведения работ. Обстоятельства развития конфликта ввиду нарушения положений данного договора ранее уже рассматривался<sup>5</sup> Достаточно повторить, что окончательную редакцию договора составили, вероятно, в устной форме, и она была известна лишь С.Ф. Ольденбургу и А. Грюнведелю: В. В. Радлова, Р. Пишеля и М.М. Березовского по какой-то причине не посвятили в детали.
	5. <em>Бухарин </em><em>М.Д</em>. «Тяжелы эти окраины…». Изучение Восточного Туркестана и Монголии в конце XIX – начале XX века // Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX – первой трети XX вв. Т. I: Эпистолярные документы из архивов Российской академии наук и Турфанского собрания. М., 2018. С. 29‒56.
9	Обе экспедиции в начале 1906 г. работали по соседству ‒ в 25‒30 км друг от друга. Экспедиция М. М. Березовского продолжала работу в Куче до 19 февраля 1906 г., а экспедиция А. Грюнведеля с 30 января 1906 г. работала в Кызыле. В Куче немецкая экспедиция работала с 1 мая. Однако, судя по тому, что в письме Грюнведеля Пишелю, публикуемом ниже, говорится о возвращении в Кучу 25 февраля, можно предположить, что Грюнведель посещал Кучу и в тот период, когда в ней работали российские ученые. Говорить об этом приходится лишь предположительно, так как самое раннее письмо Грюнведеля Березовскому датируется 21 мая 1906 г., т.е. тем временем, когда конфликт между экспедициями достиг высшей точки и едва не дошел до применения огнестрельного оружия⁶. 6. См.: Бухарин М.Д. Переписка М.М. Березовского и А. Грюнведеля // Там же. С. 499–504.	Обе экспедиции в начале 1906 г. работали по соседству ‒ в 25‒30 км друг от друга. Экспедиция М. М. Березовского продолжала работу в Куче до 19 февраля 1906 г., а экспедиция А. Грюнведеля с 30 января 1906 г. работала в Кызыле. В Куче немецкая экспедиция работала с 1 мая. Однако, судя по тому, что в письме Грюнведеля Пишелю, публикуемом ниже, говорится о возвращении в Кучу 25 февраля, можно предположить, что Грюнведель посещал Кучу и в тот период, когда в ней работали российские ученые. Говорить об этом приходится лишь предположительно, так как самое раннее письмо Грюнведеля Березовскому датируется 21 мая 1906 г., т.е. тем временем, когда конфликт между экспедициями достиг высшей точки и едва не дошел до применения огнестрельного оружия<sup>6</sup>. Обе экспедиции в начале 1906 г. работали по соседству ‒ в 25‒30 км друг от друга. Экспедиция М. М. Березовского продолжала работу в Куче до 19 февраля 1906 г., а экспедиция А. Грюнведеля с 30 января 1906 г. работала в Кызыле. В Куче немецкая экспедиция работала с 1 мая. Однако, судя по тому, что в письме Грюнведеля Пишелю, публикуемом ниже, говорится о возвращении в Кучу 25 февраля, можно предположить, что Грюнведель посещал Кучу и в тот период, когда в ней работали российские ученые. Говорить об этом приходится лишь предположительно, так как самое раннее письмо Грюнведеля Березовскому датируется 21 мая 1906 г., т.е. тем временем, когда конфликт между экспедициями достиг высшей точки и едва не дошел до применения огнестрельного оружия<sup>6</sup>.
	6. См.: <em>Бухарин М.Д</em>. Переписка М.М. Березовского и А. Грюнведеля // Там же. С. 499–504.
10	Между тем уже в 1904 г. немецкие археологи проявляли подозрительность в отношении коллег и выражали неуверенность в том, что отношения с российскими учеными позволят им вернуться в Германию через Россию⁷. Как известно из писем А. Грюнведеля А. Куну и С. Гедину за 1905 г. и письма русского консула в Кашгаре С.А. Колоколова С.Ф. Ольденбургу от 16 октября 1906 г.⁸, А. фон Ле Кок вернулся в Берлин через Индию, а не через Россию. Такой вариант развития событий немецкие ученые предусматривали и в феврале 1906 г., до того, как конфликт между экспедициями вышел на пиковый уровень, но уже в ходе одновременной работы с экспедицией М.М. Березовского. 7. Бухарин М.Д. «Тяжелы эти окраины…». С. 37. 8. См.: Там же. 43‒44, 54.	Между тем уже в 1904 г. немецкие археологи проявляли подозрительность в отношении коллег и выражали неуверенность в том, что отношения с российскими учеными позволят им вернуться в Германию через Россию<sup>7</sup>. Как известно из писем А. Грюнведеля А. Куну и С. Гедину за 1905 г. и письма русского консула в Кашгаре С.А. Колоколова С.Ф. Ольденбургу от 16 октября 1906 г.<sup>8</sup>, А. фон Ле Кок вернулся в Берлин через Индию, а не через Россию. Такой вариант развития событий немецкие ученые предусматривали и в феврале 1906 г., до того, как конфликт между экспедициями вышел на пиковый уровень, но уже в ходе одновременной работы с экспедицией М.М. Березовского. Между тем уже в 1904 г. немецкие археологи проявляли подозрительность в отношении коллег и выражали неуверенность в том, что отношения с российскими учеными позволят им вернуться в Германию через Россию<sup>7</sup>. Как известно из писем А. Грюнведеля А. Куну и С. Гедину за 1905 г. и письма русского консула в Кашгаре С.А. Колоколова С.Ф. Ольденбургу от 16 октября 1906 г.<sup>8</sup>, А. фон Ле Кок вернулся в Берлин через Индию, а не через Россию. Такой вариант развития событий немецкие ученые предусматривали и в феврале 1906 г., до того, как конфликт между экспедициями вышел на пиковый уровень, но уже в ходе одновременной работы с экспедицией М.М. Березовского.
	7. <em>Бухарин М.Д</em>. «Тяжелы эти окраины…». С. 37.<br><br>8. См.: Там же. 43‒44, 54.
11	Документ сохранился не полностью. Почерк не оставляет сомнений в том, что его автором был А. Грюнведель, под тайным советником имеется в виду носивший это титул председатель Турфанского комитета Р. Пишель. Обращение к другому тайному советнику ‒ академику В.В. Радлову ‒ председателю Русского комитета не представляется правдоподобным.	Документ сохранился не полностью. Почерк не оставляет сомнений в том, что его автором был А. Грюнведель, под тайным советником имеется в виду носивший это титул председатель Турфанского комитета Р. Пишель. Обращение к другому тайному советнику ‒ академику В.В. Радлову ‒ председателю Русского комитета не представляется правдоподобным. Документ сохранился не полностью. Почерк не оставляет сомнений в том, что его автором был А. Грюнведель, под тайным советником имеется в виду носивший это титул председатель Турфанского комитета Р. Пишель. Обращение к другому тайному советнику ‒ академику В.В. Радлову ‒ председателю Русского комитета не представляется правдоподобным.

12	№ 1	№ 1 № 1

13	А. Грюнведль ‒ [Р. Пишелю] Kutscha, 25. Februar 1906	<p>А. Грюнведль ‒ [Р. Пишелю]</p> <p style="padding-left: 360px;">Kutscha,</p> <p style="padding-left: 360px;">25. Februar 1906</p> <p>А. Грюнведль ‒ [Р. Пишелю]</p> <p style="padding-left: 360px;">Kutscha,</p> <p style="padding-left: 360px;">25. Februar 1906</p>

14	Hochverehrter Herr Geheimrath! Nach Kutscha zurückgekehrt, erfahre ich zufällig im Gespräch mit Herren der Expedition, dass die Preussischen Regierungspässe für Herrn Albert von Le Coq und für Herrn Bartus abgelaufen sind. Ich bitte Sie daher, für die genannten Herrn Preussische Regierungspässe beantragen zu wollen mit Visirung der Kaiserlich Chinesischen Gesandtschaft in Berlin; unter Bezugnahme auf die früher für die genannten Herren ausgestellten, aber mit der Erlaubniss für ganz China, damit eine eventuelle Rückreise über Peking möglich ist ‒ ferner mit Visirung grossbritanische Consulat und das Kaiserlich Russische Consulat in Berlin, wegen der Rückreise über Indien, beziehungsweise durch Russland ‒ je nach den Umständen. […] [A. Grünwedel] Turfan-Akten 5890	<p>Hochverehrter Herr Geheimrath!</p> <p>Nach Kutscha zurückgekehrt, erfahre ich zufällig im Gespräch mit Herren der Expedition, dass die Preussischen Regierungspässe für Herrn Albert von Le Coq und für Herrn Bartus abgelaufen sind. Ich bitte Sie daher, für die genannten Herrn Preussische Regierungspässe beantragen zu wollen mit Visirung der Kaiserlich Chinesischen Gesandtschaft in Berlin; unter Bezugnahme auf die früher für die genannten Herren ausgestellten, aber mit der Erlaubniss für ganz China, damit eine eventuelle Rückreise über Peking möglich ist ‒ ferner mit Visirung grossbritanische Consulat und das Kaiserlich Russische Consulat in Berlin, wegen der Rückreise über Indien, beziehungsweise durch Russland ‒ je nach den Umständen.</p> <p>[…]</p> <p>[A. Grünwedel] <em></em></p> <p><em>Turfan</em><em>-</em><em>Akten 5890</em></p> <p>Hochverehrter Herr Geheimrath!</p> <p>Nach Kutscha zurückgekehrt, erfahre ich zufällig im Gespräch mit Herren der Expedition, dass die Preussischen Regierungspässe für Herrn Albert von Le Coq und für Herrn Bartus abgelaufen sind. Ich bitte Sie daher, für die genannten Herrn Preussische Regierungspässe beantragen zu wollen mit Visirung der Kaiserlich Chinesischen Gesandtschaft in Berlin; unter Bezugnahme auf die früher für die genannten Herren ausgestellten, aber mit der Erlaubniss für ganz China, damit eine eventuelle Rückreise über Peking möglich ist ‒ ferner mit Visirung grossbritanische Consulat und das Kaiserlich Russische Consulat in Berlin, wegen der Rückreise über Indien, beziehungsweise durch Russland ‒ je nach den Umständen.</p> <p>[…]</p> <p>[A. Grünwedel] <em></em></p> <p><em>Turfan</em><em>-</em><em>Akten 5890</em></p>

15	Перевод	Перевод Перевод

16	Куча, 25 февраля 1906 г.	<p style="padding-left: 360px;">Куча, 25 февраля</p> <p style="padding-left: 360px;">1906 г.</p> <p style="padding-left: 360px;">Куча, 25 февраля</p> <p style="padding-left: 360px;">1906 г.</p>

17	Глубокоуважаемый господин тайный советник! Вернувшись в Кучу, я случайно узнал в разговоре с членами экспедиции, что срок действия прусских правительственных паспортов господина Альберта фон Ле Кока и господина Бартуса истек. По этой причине я прошу Вас запросить прусские правительственные паспорта для вышеупомянутых господ с визой Императорского китайского посольства в Берлине; ссылаясь на [паспорта], ранее выданные вышеупомянутым господам, но с разрешением [проезда] по всему Китаю, так чтобы была возможна обратная поездка через Пекин, далее с визами консульства Великобритании и Императорского русского консульства в Берлине, в связи с обратной поездкой через Индию, или через Россию, в зависимости от обстоятельств. […] [A. Грюнведель]	<p>Глубокоуважаемый господин тайный советник!</p> <p>Вернувшись в Кучу, я случайно узнал в разговоре с членами экспедиции, что срок действия прусских правительственных паспортов господина Альберта фон Ле Кока и господина Бартуса истек. По этой причине я прошу Вас запросить прусские правительственные паспорта для вышеупомянутых господ с визой Императорского китайского посольства в Берлине; ссылаясь на [паспорта], ранее выданные вышеупомянутым господам, но с разрешением [проезда] по всему Китаю, так чтобы была возможна обратная поездка через Пекин, далее с визами консульства Великобритании и Императорского русского консульства в Берлине, в связи с обратной поездкой через Индию, или через Россию, в зависимости от обстоятельств.</p> <p>[…]</p> <p>[A. Грюнведель]</p> <p>Глубокоуважаемый господин тайный советник!</p> <p>Вернувшись в Кучу, я случайно узнал в разговоре с членами экспедиции, что срок действия прусских правительственных паспортов господина Альберта фон Ле Кока и господина Бартуса истек. По этой причине я прошу Вас запросить прусские правительственные паспорта для вышеупомянутых господ с визой Императорского китайского посольства в Берлине; ссылаясь на [паспорта], ранее выданные вышеупомянутым господам, но с разрешением [проезда] по всему Китаю, так чтобы была возможна обратная поездка через Пекин, далее с визами консульства Великобритании и Императорского русского консульства в Берлине, в связи с обратной поездкой через Индию, или через Россию, в зависимости от обстоятельств.</p> <p>[…]</p> <p>[A. Грюнведель]</p>

18	Следующий документ содержательно продолжает предыдущий. Как следует из письма А. Грюнведеля Дж. Макартни, союзником немецких ученых выступил британский политический агент и генеральный консул в Кашгаре в 1890–1918 гг. Дж. Макартни (Macartney, George; 1867–1945)⁹. Макартни – наполовину китаец, его мать была родственницей Лар Ванга – одного из руководителей Тайпинского восстания 1850–1864 гг. Начал карьеру как переводчик в экспедиции Ф.Э. Янгхазбенда в 1890 г. Макартни обладал колоссальным влиянием в центральноазиатском регионе. Документ не датирован. В нем говорится, что экспедиция готовится к отъезду в Кызыл из Кумтуры. Судя по письму к жене от 1 апреля 1906 г.¹⁰, работа в Кызыле шла в марте ‒ апреле 1906 г. 9. О нем см. подробно: Мясников В.С. Образ Н. Ф. Петровского в английском зеркале… // Петровский Н.Ф. Туркестанские письма / Отв. ред. В. С. Мясников. М., 2010. С. 4–19; Skrine C., Nightingale P. Macartney at Kashgar: New Light on British, Chinese and Russian Activities in Sinkiang, 1890–1918. London, 1973. 10. См.: Dreyer C. Op. cit. S. 152.	<p>Следующий документ содержательно продолжает предыдущий. Как следует из письма А. Грюнведеля Дж. Макартни, союзником немецких ученых выступил британский политический агент и генеральный консул в Кашгаре в 1890–1918 гг. Дж. Макартни (Macartney, George; 1867–1945)<sup>9</sup>. Макартни – наполовину китаец, его мать была родственницей Лар Ванга – одного из руководителей Тайпинского восстания 1850–1864 гг. Начал карьеру как переводчик в экспедиции Ф.Э. Янгхазбенда в 1890 г. Макартни обладал колоссальным влиянием в центральноазиатском регионе. Документ не датирован. В нем говорится, что экспедиция готовится к отъезду в Кызыл из Кумтуры. Судя по письму к жене от 1 апреля 1906 г.<sup>10</sup>, работа в Кызыле шла в марте ‒ апреле 1906 г. </p> <p>Следующий документ содержательно продолжает предыдущий. Как следует из письма А. Грюнведеля Дж. Макартни, союзником немецких ученых выступил британский политический агент и генеральный консул в Кашгаре в 1890–1918 гг. Дж. Макартни (Macartney, George; 1867–1945)<sup>9</sup>. Макартни – наполовину китаец, его мать была родственницей Лар Ванга – одного из руководителей Тайпинского восстания 1850–1864 гг. Начал карьеру как переводчик в экспедиции Ф.Э. Янгхазбенда в 1890 г. Макартни обладал колоссальным влиянием в центральноазиатском регионе. Документ не датирован. В нем говорится, что экспедиция готовится к отъезду в Кызыл из Кумтуры. Судя по письму к жене от 1 апреля 1906 г.<sup>10</sup>, работа в Кызыле шла в марте ‒ апреле 1906 г. </p>
	9. О нем см. подробно: <em>Мясников В.С</em>. Образ Н. Ф. Петровского в английском зеркале… // <em>Петровский Н.Ф</em>. Туркестанские письма / Отв. ред. В. С. Мясников. М., 2010. С. 4–19; <em>Skrine</em><em> C</em>., <em>Nightingale P</em>. Macartney at Kashgar: New Light on British, Chinese and Russian Activities in Sinkiang, 1890–1918. London, 1973.<br /><br />10. См.: <em>Dreyer</em><em> </em><em>C</em>. Op. cit. S. 152.
19	№ 2	<p>№ 2</p> <p>№ 2</p>

20	А. Грюнведель ‒ Дж. Макартни Die Pässe sind zu senden an die Adresse: Political Agent George Macartney Esq. C.J.E. Via IndiaKashgar Chinese Turkestan	<p>А. Грюнведель ‒ Дж. Макартни</p> <p>Die Pässe sind zu senden an die Adresse:</p> <p>Political Agent George Macartney Esq.</p> <p>C.J.E.</p> <p>Via IndiaKashgar</p> <p>Chinese Turkestan</p> <p>А. Грюнведель ‒ Дж. Макартни</p> <p>Die Pässe sind zu senden an die Adresse:</p> <p>Political Agent George Macartney Esq.</p> <p>C.J.E.</p> <p>Via IndiaKashgar</p> <p>Chinese Turkestan</p>

21	Wenn Sie sehr beschäftigt sind, bitte ich, diesen Brief an die Generalverwaltung weiter geben zu wollen:	Wenn Sie sehr beschäftigt sind, bitte ich, diesen Brief an die Generalverwaltung weiter geben zu wollen: Wenn Sie sehr beschäftigt sind, bitte ich, diesen Brief an die Generalverwaltung weiter geben zu wollen:

22	Berezofskii ist hier mit seinem Begleiter, einem Architekten, der ebenfalls Berezofskii heisst: die Beziehungen, welche wir zu ihm haben, sind die angenehmsten. B[erezofskii] kenne ich als verträglichen und durchweg anständigen Mann.	Berezofskii ist hier mit seinem Begleiter, einem Architekten, der ebenfalls Berezofskii heisst: die Beziehungen, welche wir zu ihm haben, sind die angenehmsten. B[erezofskii] kenne ich als verträglichen und durchweg anständigen Mann. Berezofskii ist hier mit seinem Begleiter, einem Architekten, der ebenfalls Berezofskii heisst: die Beziehungen, welche wir zu ihm haben, sind die angenehmsten. B[erezofskii] kenne ich als verträglichen und durchweg anständigen Mann.

23	Verzeihen Sie, bitte, die neue Störung und noch mehr das merkwürdige Papier; ich kann, da alles für die Weiterreise nach Qyzyl verpackt ist, im Moment kein anderes auftreiben.	Verzeihen Sie, bitte, die neue Störung und noch mehr das merkwürdige Papier; ich kann, da alles für die Weiterreise nach Qyzyl verpackt ist, im Moment kein anderes auftreiben. Verzeihen Sie, bitte, die neue Störung und noch mehr das merkwürdige Papier; ich kann, da alles für die Weiterreise nach Qyzyl verpackt ist, im Moment kein anderes auftreiben.

24	Im Allgemeinen sind die Resultate in Qumtura wissenschaftlich sehr wertvoll, nur die Manuscriptfunde sind schwach.	Im Allgemeinen sind die Resultate in Qumtura wissenschaftlich <em>sehr wertvoll</em>, nur die Manuscriptfunde sind schwach. Im Allgemeinen sind die Resultate in Qumtura wissenschaftlich <em>sehr wertvoll</em>, nur die Manuscriptfunde sind schwach.

25	Mit herzlichen Grüssen von uns allen, Ihr ergebener Albert Grünwedel. Turfan-Akten 5891‒5892	<p>Mit herzlichen Grüssen von uns allen,</p> <p>Ihr ergebener</p> <p>Albert Grünwedel. <em></em></p> <p><em>Turfan</em><em>-</em><em>Akten 5891‒5892</em></p> <p>Mit herzlichen Grüssen von uns allen,</p> <p>Ihr ergebener</p> <p>Albert Grünwedel. <em></em></p> <p><em>Turfan</em><em>-</em><em>Akten 5891‒5892</em></p>

26	Перевод	Перевод Перевод

27	Паспорта должны быть отправлены по адресу: Политический агент Джордж Макартни эсквайр C.J.E. Через Индию Кашгар Китайский Туркестан	<p>Паспорта должны быть отправлены по адресу:</p> <p>Политический агент Джордж Макартни эсквайр</p> <p>C.J.E.</p> <p>Через Индию           Кашгар</p> <p>Китайский Туркестан</p> <p>Паспорта должны быть отправлены по адресу:</p> <p>Политический агент Джордж Макартни эсквайр</p> <p>C.J.E.</p> <p>Через Индию           Кашгар</p> <p>Китайский Туркестан</p>

28	Если Вы очень заняты, я прошу передать это письмо в Главное управление [музеев]:	Если Вы очень заняты, я прошу передать это письмо в Главное управление [музеев]: Если Вы очень заняты, я прошу передать это письмо в Главное управление [музеев]:

29	Здесь находится Березовский со своим спутником, архитектором, которого тоже зовут Березовский¹¹, ‒ отношения, которые у нас с ним самые приятные. Березовского я знаю как приличного и исключительно порядочного человека. 11. Имеется в виду Николай Матвеевич Березовский (1879–1941) – двоюродный брат М.М. Березовского, выпускник Института гражданских инженеров, архитектор и художник.	Здесь находится Березовский со своим спутником, архитектором, которого тоже зовут Березовский<sup>11</sup>, ‒ отношения, которые у нас с ним самые приятные. Березовского я знаю как приличного и исключительно порядочного человека. Здесь находится Березовский со своим спутником, архитектором, которого тоже зовут Березовский<sup>11</sup>, ‒ отношения, которые у нас с ним самые приятные. Березовского я знаю как приличного и исключительно порядочного человека.
	11. Имеется в виду Николай Матвеевич Березовский (1879–1941) – двоюродный брат М.М. Березовского, выпускник Института гражданских инженеров, архитектор и художник.
30	Простите, пожалуйста, за новое беспокойство и еще более ‒ за странную бумагу; я не могу найти другую, так как все упаковано для дальнейшей поездки в Кызыл.	Простите, пожалуйста, за новое беспокойство и еще более ‒ за странную бумагу; я не могу найти другую, так как все упаковано для дальнейшей поездки в Кызыл. Простите, пожалуйста, за новое беспокойство и еще более ‒ за странную бумагу; я не могу найти другую, так как все упаковано для дальнейшей поездки в Кызыл.

31	В целом результаты из Кумтуры очень ценны с научной точки зрения, только находки рукописей слабы.	В целом результаты из Кумтуры очень ценны с научной точки зрения, только находки рукописей слабы. В целом результаты из Кумтуры очень ценны с научной точки зрения, только находки рукописей слабы.

32	С сердечным приветом от всех нас, Преданный Вам Альберт Грюнведель.	<p>С сердечным приветом от всех нас,</p> <p>Преданный Вам</p> <p>Альберт Грюнведель.</p> <p>С сердечным приветом от всех нас,</p> <p>Преданный Вам</p> <p>Альберт Грюнведель.</p>

33	Третий документ представляет собой один из кратких докладов А. фон Ле Кока в Главное управление королевских музеев. Альберт фон Ле Кок (Albert von Le Coq, 1860–1930), сотрудник Этнологического музея в Берлине, руководил II и IV Прусскими Императорскими Турфанскими экспедициями. Ранее были изданы три докладные записки А. Грюнведеля, адресованные в Главное управление¹². В них давался отчет о работах российских коллег, предлагалось обоснование необходимости снарядить собственные экспедиции в Восточный Туркестан, представлялись сметы расходов. 12. Бухарин М.Д. Докладные записки и отчеты А. Грюнведеля в Главное управление королевских музеев // Там же. С. 343–362.	Третий документ представляет собой один из кратких докладов А. фон Ле Кока в Главное управление королевских музеев. Альберт фон Ле Кок (Albert von Le Coq, 1860–1930), сотрудник Этнологического музея в Берлине, руководил II и IV Прусскими Императорскими Турфанскими экспедициями. Ранее были изданы три докладные записки А. Грюнведеля, адресованные в Главное управление<sup>12</sup>. В них давался отчет о работах российских коллег, предлагалось обоснование необходимости снарядить собственные экспедиции в Восточный Туркестан, представлялись сметы расходов. Третий документ представляет собой один из кратких докладов А. фон Ле Кока в Главное управление королевских музеев. Альберт фон Ле Кок (Albert von Le Coq, 1860–1930), сотрудник Этнологического музея в Берлине, руководил II и IV Прусскими Императорскими Турфанскими экспедициями. Ранее были изданы три докладные записки А. Грюнведеля, адресованные в Главное управление<sup>12</sup>. В них давался отчет о работах российских коллег, предлагалось обоснование необходимости снарядить собственные экспедиции в Восточный Туркестан, представлялись сметы расходов.
	12. <em>Бухарин М.Д</em>. Докладные записки и отчеты А. Грюнведеля в Главное управление королевских музеев // Там же. С. 343–362.
34	Публикуемый ниже документ представляет собой письмо А. фон Ле Кока в Главное управление королевских музеев, в котором цитируется фрагмент письма Дж. Макартни. В нем британский консул в Кашгаре сообщает А. фон Ле Коку о том, что в Кашгар прибыл М. М. Березовский, который выразил удовлетворение результатами работ в Куче. Судя по дневнику, в Кашгар Березовский прибыл 30 декабря 1907 г. Он остановился у помощника консула И.А. Бобровникова¹³. Возможно, на том или ином дипломатическом приеме обсуждались результаты работы. Прямо или косвенно эти сведения могли попасть к Дж. Макартни ‒ британскому консулу в Кашгаре, который, несомненно, знал о конфликте между российской и германской экспедициями. Макартни передал эти сведения Ле Коку, а тот счел необходимым известить Главное управление королевских музеев. Возможно, Макартни полагал, что именно удовлетворение результатами работ, выраженное Березовским, и привлечет внимание Ле Кока. 13. Березовский М.М. Дневник путешествий за 1907 г. // Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX - первой трети ХХ века. Т. II: Географические, археологические и исторические исследования / Под общ. ред. М.Д. Бухарина. М., 2018. С. 394.	Публикуемый ниже документ представляет собой письмо А. фон Ле Кока в Главное управление королевских музеев, в котором цитируется фрагмент письма Дж. Макартни. В нем британский консул в Кашгаре сообщает А. фон Ле Коку о том, что в Кашгар прибыл М. М. Березовский, который выразил удовлетворение результатами работ в Куче. Судя по дневнику, в Кашгар Березовский прибыл 30 декабря 1907 г. Он остановился у помощника консула И.А. Бобровникова<sup>13</sup>. Возможно, на том или ином дипломатическом приеме обсуждались результаты работы. Прямо или косвенно эти сведения могли попасть к Дж. Макартни ‒ британскому консулу в Кашгаре, который, несомненно, знал о конфликте между российской и германской экспедициями. Макартни передал эти сведения Ле Коку, а тот счел необходимым известить Главное управление королевских музеев. Возможно, Макартни полагал, что именно удовлетворение результатами работ, выраженное Березовским, и привлечет внимание Ле Кока. Публикуемый ниже документ представляет собой письмо А. фон Ле Кока в Главное управление королевских музеев, в котором цитируется фрагмент письма Дж. Макартни. В нем британский консул в Кашгаре сообщает А. фон Ле Коку о том, что в Кашгар прибыл М. М. Березовский, который выразил удовлетворение результатами работ в Куче. Судя по дневнику, в Кашгар Березовский прибыл 30 декабря 1907 г. Он остановился у помощника консула И.А. Бобровникова<sup>13</sup>. Возможно, на том или ином дипломатическом приеме обсуждались результаты работы. Прямо или косвенно эти сведения могли попасть к Дж. Макартни ‒ британскому консулу в Кашгаре, который, несомненно, знал о конфликте между российской и германской экспедициями. Макартни передал эти сведения Ле Коку, а тот счел необходимым известить Главное управление королевских музеев. Возможно, Макартни полагал, что именно удовлетворение результатами работ, выраженное Березовским, и привлечет внимание Ле Кока.
	13. <em>Березовский М.М</em>. Дневник путешествий за 1907 г. // Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX - первой трети ХХ века. Т. II: Географические, археологические и исторические исследования / Под общ. ред. М.Д. Бухарина. М., 2018. С. 394.
35	Примечателен данный документ, однако, не только этим. Как только кому-либо из действующих лиц «Большой археологической игры» становилось известным что-либо о деятельности конкурентов, сразу следовал обмен сведениями.	Примечателен данный документ, однако, не только этим. Как только кому-либо из действующих лиц «Большой археологической игры» становилось известным что-либо о деятельности конкурентов, сразу следовал обмен сведениями. Примечателен данный документ, однако, не только этим. Как только кому-либо из действующих лиц «Большой археологической игры» становилось известным что-либо о деятельности конкурентов, сразу следовал обмен сведениями.

36	№ 3	№ 3 № 3

37	А. фон Ле Кок ‒ в Главное управление королевских музеев E. № 262/08	<p>А. фон Ле Кок ‒ в Главное управление королевских музеев</p> <p>            E. № 262/08</p> <p>А. фон Ле Кок ‒ в Главное управление королевских музеев</p> <p>            E. № 262/08</p>

38	Der Generalverwaltung vorgelegt G.G. F. W. K. Müller d. 8.II/1908 […] Zu den Turfanakten F. W. K. Müller d. 12 Februar/1908	<p>Der Generalverwaltung vorgelegt</p> <p>G.G.</p> <p>F. W. K. Müller</p> <p>d. 8.II/1908</p> <p>[…]</p> <p>Zu den Turfanakten</p> <p>F. W. K. Müller</p> <p>d. 12 Februar/1908</p> <p>Der Generalverwaltung vorgelegt</p> <p>G.G.</p> <p>F. W. K. Müller</p> <p>d. 8.II/1908</p> <p>[…]</p> <p>Zu den Turfanakten</p> <p>F. W. K. Müller</p> <p>d. 12 Februar/1908</p>

39	Ein Privatbrief des Herrn Ges. Macartney, Political Agent, Kashgar, an den Unterzeichneten enthält folgenden Passus:	Ein Privatbrief des Herrn Ges. Macartney, Political Agent, Kashgar, an den Unterzeichneten enthält folgenden Passus: Ein Privatbrief des Herrn Ges. Macartney, Political Agent, Kashgar, an den Unterzeichneten enthält folgenden Passus:

40	“Mr. Birozofski (Berezowskii) has reached Kashgar a few days ago; he pronounced himself greatly pleased, in every respect, with the results of his archaeological work in Kucha”. Berlin, 6 Feb. 1908. Turfan-Akten 2141.	<p>“Mr. Birozofski (Berezowskii) has reached Kashgar a few days ago; he pronounced himself greatly pleased, in every respect, with the results of his archaeological work in Kucha”.</p> <p>Berlin, 6 Feb. 1908. <em></em></p> <p><em>Turfan</em><em>-</em><em>Akten</em><em> 2141</em>.</p> <p>“Mr. Birozofski (Berezowskii) has reached Kashgar a few days ago; he pronounced himself greatly pleased, in every respect, with the results of his archaeological work in Kucha”.</p> <p>Berlin, 6 Feb. 1908. <em></em></p> <p><em>Turfan</em><em>-</em><em>Akten</em><em> 2141</em>.</p>

41	Перевод	Перевод Перевод

42	Представлено в Главное управление [музеев] Ф. В. К. Мюллер 8.02.1908 […] К Турфанским документам Ф. В. К. Мюллер 12.02.1908	<p>Представлено в Главное управление [музеев]</p> <p>Ф. В. К. Мюллер</p> <p>8.02.1908</p> <p>[…]</p> <p>К Турфанским документам</p> <p>Ф. В. К. Мюллер</p> <p>12.02.1908</p> <p>Представлено в Главное управление [музеев]</p> <p>Ф. В. К. Мюллер</p> <p>8.02.1908</p> <p>[…]</p> <p>К Турфанским документам</p> <p>Ф. В. К. Мюллер</p> <p>12.02.1908</p>

43	Частное письмо господина посланника Макартни, политического агента в Кашгаре, подписавшему [настоящий документ], содержит следующий фрагмент:	Частное письмо господина посланника Макартни, политического агента в Кашгаре, подписавшему [настоящий документ], содержит следующий фрагмент: Частное письмо господина посланника Макартни, политического агента в Кашгаре, подписавшему [настоящий документ], содержит следующий фрагмент:

44	«Господин Бирозофски (Березовский) несколько дней назад прибыл в Кашгар; он выразил полное удовлетворение во всех отношениях результатами своей археологической работы в Куче».	«Господин Бирозофски (Березовский) несколько дней назад прибыл в Кашгар; он выразил полное удовлетворение во всех отношениях результатами своей археологической работы в Куче». «Господин Бирозофски (Березовский) несколько дней назад прибыл в Кашгар; он выразил полное удовлетворение во всех отношениях результатами своей археологической работы в Куче».

45	Берлин, 6 февраля 1908 г.	Берлин, 6 февраля 1908 г. Берлин, 6 февраля 1908 г.

46	Суммируя данные трех документов, опубликованных выше, можно сказать, что они дополняют картину событий, разворачивавшихся в Восточном Туркестане в 1906‒1907 гг. Немецкие археологи с готовностью шли на конфликт с российскими коллегами, заранее готовя запасной обратный путь через Индию. В этом им помогал один из наиболее влиятельных дипломатических представителей в Китае ‒ британский консул в Кашгаре Дж. Макартни. Макартни собирал сведения о деятельности российских археологов и с готовностью передавал их немецким коллегам в частной переписке. Те в свою очередь уведомили о происходившем Главное управление королевских музеев.	Суммируя данные трех документов, опубликованных выше, можно сказать, что они дополняют картину событий, разворачивавшихся в Восточном Туркестане в 1906‒1907 гг. Немецкие археологи с готовностью шли на конфликт с российскими коллегами, заранее готовя запасной обратный путь через Индию. В этом им помогал один из наиболее влиятельных дипломатических представителей в Китае ‒ британский консул в Кашгаре Дж. Макартни. Макартни собирал сведения о деятельности российских археологов и с готовностью передавал их немецким коллегам в частной переписке. Те в свою очередь уведомили о происходившем Главное управление королевских музеев. Суммируя данные трех документов, опубликованных выше, можно сказать, что они дополняют картину событий, разворачивавшихся в Восточном Туркестане в 1906‒1907 гг. Немецкие археологи с готовностью шли на конфликт с российскими коллегами, заранее готовя запасной обратный путь через Индию. В этом им помогал один из наиболее влиятельных дипломатических представителей в Китае ‒ британский консул в Кашгаре Дж. Макартни. Макартни собирал сведения о деятельности российских археологов и с готовностью передавал их немецким коллегам в частной переписке. Те в свою очередь уведомили о происходившем Главное управление королевских музеев.

Библиография

1. Березовский М.М. Дневник путешествий за 1907 г. // Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX – первой трети XX века. Т. II: Географические, археологические и исторические исследования / Под общ. ред. М.Д. Бухарина. М., 2018. С. 385‒403.

2. Бухарин М.Д. «Тяжелы эти окраины…». Изучение Восточного Туркестана и Монголии в конце XIX – начале XX в. // Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX – первой трети XX века. Т. I: Эпистолярные документы из архивов Российской академии наук и Турфанского собрания / Под общ. ред. М.Д. Бухарина. М., 2018. С. 11‒81.

3. Бухарин М.Д. Докладные записки и отчеты А. Грюнведеля в Главное управление королевских музеев // Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX – первой трети XX века. Т. I: Эпистолярные документы из архивов Российской академии наук и Турфанского собрания / Под общ. ред. М.Д. Бухарина. М., 2018. С. 343–362.

4. Бухарин М.Д. Переписка М.М. Березовского и А. Грюнведеля // Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX – первой трети XX вв. Т. I: Эпистолярные документы из архивов Российской академии наук и Турфанского собрания / Под общ. ред. М.Д. Бухарина. М., 2018. С. 499–504.

5. Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX – первой трети XX века. Т. I–II / Под общ. ред. М.Д. Бухарина. М., 2018.

6. Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX ‒ первой трети ХХ века. Т. V: Вторая Русская Туркестанская экспедиция 1914‒1915 гг. С.Ф. Ольденбург. Описание пещер Чан-фо-дуна близ Дунь-хуана / Под ред. М.Д. Бухарина, М.Б. Пиотровского, И.В. Тункиной. М., 2020.

7. Мясников В.С. Образ Н.Ф. Петровского в английском зеркале… // Петровский Н.Ф. Туркестанские письма / Отв. ред. В.С. Мясников. М., 2010. С. 4–19.

8. Памятники искусства из Дуньхуана, хранящиеся в Государственном Эрмитаже. Т. VI / Отв. ред. Л.Н. Меньшиков, Вей Тунсянь. Шанхай, 2005. (На кит. яз.)

9. Dreyer C. Abenteuer Seidenstrasse. Die Berliner Turfan-Expeditionen. 1902‒1914. Leipzig, 2015.

10. Skrine C., Nightingale P. Macartney at Kashgar: New Light on British, Chinese and Russian Activities in Sinkiang, 1890–1918. London, 1973.

Библиография

Комментарии

Войти через